Пост 70. Вермеер и Дельфтская школа. Часть 2. Дельфт и искусство до 1600 года, Вальтер Лидтке, 16

В течение того же периода были перестроены несколько монастырей и сотни домов (рис. 28). 

Между 1536 и приблизительно 1550 годами множество домовладельцев Дельфта, включая тех, кто жил на богатых улицах западной части города и которые очень сильно пострадали, сконцентрировались на устройстве крыш, стен и каменных фасадов (больше, чем на внутреннем убранстве жилья). 

Тяжелые бедствия, как пожар в Дельфте или чума, побуждали поддерживать общественные проекты, а не делать ставку на личное процветание. Можно сказать, что для искусства в Дельфте открылись новые возможности, хотя и не очень широкие. 

Монтиас обнаружил, что между 1537 и 1557 годами гражданами Дельфта стали 7 стеклодувов, четыре скульптора или резчика по камню, один художник, кроме того, в городе работало большое число ремесленников, которые уже были жителями, но еще не были гражданами города [37]. 

Что касается художников, скульпторов и мастеров по стеклу – для них наиболее продуктивные годы пришли несколько позднее: со второй половины 1540-х годов, когда Старая кирха, Новая кирха и несколько религиозных орденов были котовы заказать алтари и другие украшения для соборов, до 30 августа 1566 года, когда делегация радикальных протестантов пришла в ратушу с требованием открыть двери соборов: уничтожить все произведения искусства [38].

Наиболее серьезные заказы уходили на сторону. Крупная сумма за амвон Новой кирхи была выплачена в сентябре 1543 года некоему Хуго Янцу, который не был записан в гильдии Дельфта. Монтиас полагает, что амвон Старой кирхи, установленный на пять лет позднее, был выполнен тем же мастером [39]. 

В любом случае, ни один местный резчик не смог бы создать такое изделие в стиле Ренессанса, которое можно было бы сравнить с амвоном флорентийского собора Санта Кроче, выполненного Бенедетто да Майано (1472-1476 годы) [40]. На пяти панелях шестиугольного барабана, разделенных коринфскими колоннами, представлены проповедующий Иоанн Креститель (в центральной панели под пюпитром) и четыре евангелиста. Последние расположены в классических арках в конце зала с плиточными полами, а разделенные на квадраты своды усиливают перспективу (расходящиеся от святых линии выглядят как лучи света). 

Что можно увидеть в этом – зародыш более позднего дельфтского декора, такого, как на полотне Хоукгиста в Эдинбурге (см. кат. № 36), но был более основательный источник, который можно было найти в рисунках антверпенских книг, выпущенных на закате моды на амвоны. 

Как пишет Ханс Вредеман де Ври на титульной странице трактата «Перспекстива» (1604-1605), эти гравюры предназначались для «художников, граверов, скульпторов, кузнецов, архитекторов,  декораторов, каменотесов, столяров, ковровщиков и любителей искусства».