Искусствовед

Хронограф был старшим сыном Паулюса Тединга ван Беркхоута ( Paulus Teding van Berkhout, 1609-1672), финансового консультанта и контролера королевского двора в областях Голландии и Западной Фрисландии. По семейной традиции последний в 1661 году заказал Хендрику ван Флиету ( Hendrick van Vliet, кат. № 83) картину, которая изображала интерьер Новой Кирхи в Дельфте с помещенной на переднем плане мемориальной табличкой его отца – Адриана Тединга ван Беркхоута (Adriaen Teding van Berkhout, 1571-1635), члена голландского суда и члена государственного совета.  Его жена (бабушка Питера) Маргарета ван Берестайн (Margaretha van Beresteyn, 1581-1635) происходила из одной из богатейших семей Дельфта; ее отец Паулюс ван Берестайн (Paulus van Beresteyn) был богатым пивоваром и бургомистром [57]. Вдова из Дельфта Корнелия Тединг ван Беркхоут (1614-1680), тетка Питера, могла также заказать картину у Хендрика ван Флиета [58]. Большое полотно сейчас находится в музее Толедо (кат.№ 82), на нем и...

Гюйгенсу художники были интересны как личности, его визит к Рембрандту и Ливенсу в Лейдене приблизительно в 1630 году был его первым опытом такого рода и, вероятно, он занимался этим до конца жизни [50].  Посещение студий известных художников было как бы обязанностью воспитанного джентльмена, и в королевских дворах были известны такие визиты (Александр Великий, Карл V, Рудольф II, Филипп IV и другие) [51]. Но у Гюйгенса был интерес в общении и дружбе с многими художниками: Адриан ван де Венне, Яков Ген Младший, Адриан Ханнеман, печатник Хендрик Хондиус, архитекторы и художники Якоб ван Кампен и Питер Пост, адвокат и гравер Ян де Бишоп и другие [52]. Такого рода связь между Гюйгенсом и Вермеером нигде не отмечена и очень может быть – по причине покровительства Ван Рюйвена. Но это покровительство не должно было бы препятствовать Гюйгенсу познакомиться с мастерской художника [53], и если, как утверждают, Вермеер использовал камеру-обскуру, это могло быть серьезной причиной д...

Центральное место в художественных кругах Гааги занимал Константин Гюйгенс (рис. 15), как это отмечалось в связи с Дуартами. Его необычный дом стоял справа перед Морицхиюсом (рис. 16), за сооружением которого он наблюдал, пока Иоганн Мориц был в Бразилии [44].  Может быть, что Гюйгенс рекомендовал Джентиле как портретиста Иоганну Морицу.  Христиан Гюйгенс был зарегистрирован как ученик Джентиля в 1662-1663 годах, но между ними не было тесной связи [45]. Гюйгенс для историков – нечто вроде легенды, его трудно понять отчасти от того, что он слишом универсален. Он – заметная фигура в истории музыки, а также в истории голландской и неолатинской литературе. Его ранняя дипломатическая карьера в Венеции и Лондоне помогла ему стать космополитом и овладеть шестью языками.  Как многие образованные люди того времени, он обладал почти универсальными знаниями: от классической цивилизации до метафизики, от точных до гуманитарных наук. Возможно, представление о Гюйгенсе ( ...

На пути в Дельфт «Джентильо» рассказал своим спутникам подходящую по случаю историю. В Бреде, где располагалась резиденция принцев Оранских в Нидерландах, статуя богоматери находилась в протестантской церкви. Это было еще более удивительно, чем «тайные церкви», которые за фасадами обычных домов (как можно сегодня увидеть в амстердамском музее «Иисус на чердаке») были полностью украшены, как католические церкви (и об этом знали все соседи). Хорошо известна причина сохранившегося в Бреде идолопоклонства: горячо любимый голландскими принцами Маурициусом и Фредериком Хендриком их брат Филипп Вильям Нассау (1554-1618, см. рис 155) был воспитан католиком и завещал им пощадить (веру) [39]. Сегодня известно, кто такой «Джентилло»: он был, как и Вермеер, известным в Гааге художником – католиком. Это – Луис Кузин (Louis Cousin, 1660-1667) [40], больше известный под именем Луиджи Джентиле,  фламандец, который в 1656 году после тридцати успешных лет в Риме вступил в гильдию в Брюсселе (р...